Неоновый мир - Страница 44

И надо же такому случиться, что именно она сыграла свою роль лучше остальных. Ее монолог параноидальной композиторши оказался лучшим. На втором месте, с небольшим отставанием, оказалась Алина с небольшим докладом о «Касательно общих истоков философии Ницше и музыкальной темы «Неонового мира». А вот актерский талант Юли оказался не на высоте. Ни один из десятка дублей о ее сексуальном безумии под воздействием музыки не удовлетворил режиссера. Пришлось ему самому поднапрячься и поведать в микрофон о прелестях гомосексуальной любви под отстойную музыку Ильи Топчего.

Закончив запись, девушки вернулись в студию. Вслед за ними появилась совсем еще молоденькая ассистентка в черном деловом костюмчике и большущих круглых очках.

– Чай, Геннадий Семенович?

– Не нужно чаю! – отверг предложение Геннадий. – А вот коньячку да шампанского не мешало бы!

– Мы за рулем! – хором произнесли Лена, Вовчик и Илья.

– Ну, вы даете! – удивился Гена. – Я тоже за рулем! В первый раз, что ли?

– Пластинку требуется обмыть, это однозначно! – поддержала Юля, собираясь утопить в спиртном неудачу на актерском поприще.

В студию вновь прошмыгнула ассистентка, с трудом удерживая поднос, на котором выстроились бутылки с шампанским, коньяком и водкой.

– Молодец, Тамарочка! Соображаешь! Присаживайся с нами.

– Не могу, Геннадий Семенович. У меня еще работа.

И тут только гости студии с удивлением признали в очкастой даме одну из юных звездочек клубной тусовки, которую все ласково называли Тамарочкой.

Как только дверь за ассистенткой закрылась, Юля не без доли ревности спросила:

– И давно она у тебя работает?

– С неделю…

– Ей ведь лет четырнадцать, не больше! – возмутилась Юля. – Она еще совсем ребенок!

– Если ты о сексе, то я педофилией не страдаю, к тому же у меня уже есть любимая девушка, – ответил Гена, погладив Юлю по щеке. – А что касается работы, то с ней Тамарочка справляется хорошо, несмотря на свой возраст. Да вы сами только что видели…

– А зачем ей работать? – спросила Лена. – Насколько я помню, ее предки не знают, куда бабки девать.

– Она ушла из дома, потому что родители запретили ей тусоваться! – объяснил Гена. – Теперь живет у подружки, а свою финансовую самостоятельность поддерживает, работая у меня. Такая вот она крутая, наша Тамарочка.

– Выпьем за благополучное разрешение конфликта отцов и детей! – немедленно предложил Вовчик, откупоривая бутылку с водкой.

Большинство присутствующих налегало на водку и коньяк. Алина ограничилась шампанским. После первого тоста «за успех пластинки!» и второго «за прекрасных дам!» возникшее было в воздухе напряжение улетучилось и завязался непринужденный разговор.

– Кстати, вы не забыли, что у меня завтра день рождения! – напомнил Гена.

– Как же, забыли! – усмехнулся Вовчик. – И не мечтай! Обязательно припремся и обожрем тебя!

– Сколько угодно! Жрачки и выпивки будет полно. Только вот с музыкальным оформлением туго.

Гена вопросительно посмотрел на Илью Топчего.

– Поможем, – кивнул Илья. – Что за публика соберется?

– Кроме вас и нескольких человек из тусовки, еще пара десятков снобов, нужных для бизнеса, мать его!

– Понятно, – хмыкнул Илья. – Значит, «стучалок» будет вполне достаточно.

– Это будет завтра, а где мы сегодня зажжем? – спросила Юля. – Может, занырнем в «Батискаф»? Там, я слышала, сегодня крутая вечеринка!

– Что за вечеринка? – спросил Гена.

– «Тарзан-шоу».

– Это еще что за хренотень? – удивился Вовчик. – Не та ли, где по сцене бегают голые качки?

– Да, – подтвердила Лена.

– «Батискаф» отменяется! – твердо заявил Гена.

– Точно, отменяется! – поддержал Вовчик. – Занырнем лучше в «Локи». Там на голых мужиков и посмотрите.

– В «Локи» голый мужик – это не шоу, а разврат! – заявила Лена. – Лично я хочу в «Батискаф»!

– И я, – поддержала подругу Юля.

Алина отмалчивалась.

– Хорош бузить! – Вовчик хлопнул ладонью по столу. – Я перетру потом с продюсером этих «тарзанов», и они продемонстрируют вам все свои прелести эксклюзивно. Хоть на дому! А сегодня всем прибыть в «Локи»! Нужно подготовиться к съемкам клипа. Девчонки, вы, между прочим, тоже участвуете, так что и вам не мешало бы поприсутствовать!

– Вау, Вовчик! Я тебя обожаю! – воскликнула Лена, едва не задушив того в объятиях. – А что мы будем делать?

– Голыми плясать! – засмеялся Вовчик, но, увидев вытянувшиеся лица девушек, моментально поправился: – Шучу, шучу! Будете изображать подружек главной героини!

– А кто героиня? – спросила Лена. – Тощая долговязая модель? Они же страшные как смерть!

– Нет, не модель! Главная героиня – она! – Вовчик ткнул пальцем в сторону Алины.

Последовала немая сцена. О задумке Вовчика заранее никто не знал. Возможно, даже он сам.

– Сначала я хотел отснять клипак без всякого сюжета, – наслаждаясь произведенным эффектом, заявил Вовчик. – Но когда услышал монолог Алины о всяких там Ницше и Вагнерах, меня вдруг осенило! Что, если на фоне беснующейся толпы контрастно выделить девушку из «внешнего» мира? Она, типа, завалила в клуб случайно, с подружками, но к концу клипа сама становится одной из «пати пипл».

– Сюжет банальный, но беспроигрышный! – одобрил Гена. Он пил не закусывая.

– И мне, кстати, нравится! – поддержал Илья.

Лена и Юля не скрывали, что разочарованы, оказавшись на вторых ролях, но успеху подружки порадовались вполне искренне.

Единственной, кто не знал, радоваться ей или плакать, оказалась главная героиня. Алина пребывала в полной растерянности. Она представила реакцию отца, если тот случайно увидит клип. Затем представила лица сокурсников и университетских преподавателей и отдельно – лицо Милы Забегаловой. «В храме науки не место всякому «патипиплу»!» – запищала бы Мила.